Есть ли жизнь в Белоруссии после Александра Лукашенко?

Белоруссия и Россия всегда были по одну линию фронта. А вот бегающий по нейтральной полосе Лукашенко слегка запутался. В 2014 году после Крымской весны испуганный Лукашенко начал кампанию по медленному и растянутому во времени превращению белорусов в поляков. Начался бой за возвращение Белоруссии к её состоянию как части Польши, ибо Речи Посполитой нет и уже не будет, а есть Польша в составе НАТО. Именно в эту Польшу и стремится вернуться Лукашенко, навязывая времена, когда после Брестской унии земли нынешней Белоруссии были частью Великого Княжества Литовского, в свою очередь бывшего частью Речи Посполитой. Просто во время перехода Лукашенко хочет сохранить снабжение из России.

Реанимируя польско-литовскую идентичность белорусов, возводя топонимику и морфологию местного русского диалекта в статус латинизированного первичного национального признака сепаратно существующего народа, Лукашенко рассчитывает убежать от России не столько политически, сколько культурно и духовно, ибо нет ничего более отдаляющего, чем культурная рознь.

Сепаратность по Лукашенко получается исключительно в отношении Русского мира, от которого Лукашенко открещивается, как чёрт от ладана. Но никакой сепаратности от Запада, в принципе, не предусмотрено. Все разговоры о том, что Белоруссия – это такой колобок, который и от бабушки ушёл, и от дедушки ушёл, кончатся плясками на носу у лисы, которая его в итоге и слопает. Только разница со сказкой в том, что белорусский колобок об этом прекрасно знает и специально на этот риск идёт.

С маниакальным упрямством проводя насильственную белорусизацию и копируя стратегию Украины в отношении России, тоже сначала заявлявшую себя "мостом" между Европой и Россией, а потом превратившуюся в оккупированный разваливающийся прозападный анклав с идеологией законсервированной и потому агрессивной эстетики сельской окраины, застрявшей между двумя цивилизационными полюсами и потому напрочь лишённой потенциала модернизации, Лукашенко ведёт Белоруссию в статус такого же вторичного по культуре анклава между Россией и Западом, причём, с отпаданием от России и дрейфом в Польшу.

Оперетка с переодеванием в национальные одежды (Украина, Казахстан, Средняя Азия, Белоруссия) не имеет ничего общего с прогрессом и прогресса не несёт, являясь срывом в архаику, но она помогает консолидировать власть на период отстройки местных элит от России. Это очень нравится авторитарным ханам, но, по сути, является прикрытием власти жёсткой чиновничьей системы.

Эта система в Белоруссии намного более жёсткая, чем в России – если в России власть бюрократии относительна, разбавлена независимыми общественными структурами, то в Белоруссии она абсолютна. Никакая критика системы невозможна, никакое противостояние ей не допускается. Только абсолютная власть хана и полное подчинение его нукеров. За малейшее неподчинение следует гражданская казнь в виде увольнения и ареста.

Переводя режим в русло управляемого национализма, Лукашенко надеется выстоять перед вызовами модернизации, к которой возглавляемая им Белоруссия не способна в силу особенностей созданной системы управления. Модель Белоруссии – государственный капитализм в самом примитивном его виде, где смешаны феодально-сословные принципы формирования дворянства, капиталистические принципы производства и обмена и монархические принципы единоличного правления.

Такой салат есть невозможно, и потому твердящий о суверенитете Лукашенко, по сути, строит торговлю суверенитетом очень просто: если меня не купит на моих условиях Россия, я продамся Западу.

Запад тоже не купит Лукашенко на его условиях, ибо он хочет от Запада того же, что и от России – содержания и оставления у власти. Запад даже Украину не стал содержать, а просто забрал то, что ему нужно, тем более Запад не станет содержать Лукашенко, ценность которого лишь в том, что он не идёт на союз с Россией. Как только Лукашенко сделает Белоруссию польский провинцией, он исчезнет в потоке безвременья. А вот что в этом случае станет с Белоруссией – это вопрос интересный.

Отчаянно флиртуя с Западом, Лукашенко хочет показать своим чиновникам силу. Но чиновники видят в этом как раз его слабость и понимают: время Лукашенко тает, и чем чаще тот переходит на окрики, тем он слабее. Созданная вертикаль власти, класс правящей монопольно бюрократии, почувствовав ослабление вождя, сожрёт его и перестроится под нового господина. Которым будет Запад, в чём нет никакого сомнения, если Лукашенко продолжит свой нынешний курс.

В такой ситуации автоматическим лидером становится тот, кто с Западом был главным контактёром и переговорщиком. В белорусском случае это, безусловно, Макей. Фигура крайне слабая и зависимая, не имеющая своего потенциала в чиновничьей армии Белоруссии, Макей будет силён только поддержкой Запада, а потому сделает с Белоруссией всё, что ему прикажут.

Макей – это белорусский Порошенко при Януковиче-Лукашенко. Белоруссия подотстала от Украины в сценариях построения сепаратного национального государства, но этапы будут пройдены те же самые только за более короткое время. Национальный проект "Белоруссия – не Россия" возможен только как статус созданной в результате заговора колонии Запада под его протекторатом.

О суверенитете в таком случае не говорят, а если и говорят, то только как средстве противостояния России. Слово "суверенитет" в отношениях с Западом не произносится, ибо это неприлично – в доме повешенного о верёвке не говорят.

Таким образом, выстроивший подавившую всю общественную структуру чиновничью систему Лукашенко, объективно слабея, мостит дорогу к власти Макею. Макей изо всех сил маскируется под послушного и не имеющего амбиций исполнителя. Но именно эта показная послушность и демонстративная второстепенность и является лучшим доказательством истинных стремлений Макея. Ибо если вы видите кочку с кустиками, то это вовсе не значит, что там не лежит держащий вас в прицеле снайпер. Именно такой снайпер-Макей и держит на прицеле Лукашенко.

Надо сказать, Лукашенко это понимает и видит. Но рассчитывает всех переиграть. "Паниковский ещё вас всех продаст и купит, и снова продаст, но уже дороже!" – кричал в аналогичной ситуации известный литературный персонаж. Правда, кричал он это в момент наивысшей зависимости от более сильных игроков, смеявшихся ему в лицо, но так далеко Лукашенко думать не хочется.

Макей прекрасно видит, куда всё идёт, и потому, затаившись, ждёт своего часа для выхода на сцену. Сейчас самое главное не ошибиться с фальстартом, не показать раньше времени амбицию к самостоятельной роли. Но для Макея это не трудно – школа подготовки ГРУ СССР – это вам не фунт изюма, это не колхоз как верхняя ступень служебной биографии.

Пока молодой Лукашенко обозревал местные окраины, молодой Макей штудировал оперативную психологию и правила вербовки агентуры. И выпасть раньше времени из легенды "Верный слуга и друг Семьи" он себе не позволит. У каждого Юлия свой Брут, и возникает он именно из самых близких соратников.

Понимая, что без Лукашенко Белоруссия, по сути, рухнет, Россия вовсе не ищет его свержения. Экономическое ослабление Белоруссии усиливает там протест и влечёт усиление не пророссийского крыла, которого там с лёгкой руки Лукашенко просто нет, как истребил его в своё время на Украине Янукович, а ультранационалистического, прозападного и оголтелого.

Лукашенко решил перекупить это крыло и переиграть его, но сколько волка ни корми, он всегда будет смотреть в лес. Для белорусской националистов (и главное – для их кураторов на Западе) Лукашенко с его амбициями всего лишь временное зло, полезный до поры до времени инструмент, который будет немедленно выброшен после того, как принесёт пользу и сделает свое дело.

Метания Лукашенко между Россией и Западом не решают проблемы Белоруссии, а лишь откладывают их решение, затягивая узел на горле страны всё сильнее. И тем самым подрубая под Лукашенко сук власти. Мы живём во времена больших союзов, где малые государства нежизнеспособны в состоянии полного суверенитета. Они непременно должны выбрать, в какой союз им войти. Если они этого не выбирают, то это за них выбирают государства более сильные. И тогда роль малых государств – пассивное наблюдение, как двое сильных решают между собой его судьбу.

Кризис власти в Белоруссии состоит в нарастающем кризисе её легитимности: тогда как население Белоруссии обладает русской идентичностью и хочет быть в Союзе с Россией (как и в 15-20-ых веках), осознавая себя как часть единого Русского мира, политическая элита Белоруссии, отвергая Русский мир, превращается в сепаратистскую клику, насильственно уводящую народ Белоруссии во враждебную ему семью.

Все разговоры про суверенитет в этом случае являются обманом народа, ибо суверенитет в этом случае сдаётся Западу в обмен на право войти в его структуры и получить защиту от России.

Это тот случай, когда бегающий между окопами враждующих армий нейтральный посредник-парламентёр выбирает окоп и сторону, на которой он будет находиться. Ибо он понимает, что без этого выбора он станет полем боя между двумя армиями. Чтобы этого избежать, придётся выбирать сторону конфликта. Тогда нейтральная полоса останется, но ты станешь частью более крупной системы союзов и о самостоятельной роли забудь.

Мир уже давно такой, что в нём воюют командами. Одиночек, которые "и нашим, и вашим", в этом мире не бывает. И чтобы выжить, они выбирают сторону по линию фронта.

Белоруссия и Россия всегда были по одну линию фронта. А вот бегающий по нейтральной полосе Лукашенко слегка запутался. По ту сторону линии фронта ему нравится паёк, по эту – отношения с командующим. Долго такая беготня не продлится. Просто довольствие кончится, и адъютанты сделают выбор за Лукашенко. Время тает. Цена ошибки будет запредельно велика.

Александр Халдей